Видеосвязь в очередной раз прервалась краткосрочными помехами, деформируя изображение так, что участники беседы на какое-то время перестали узнавать друг друга в лицо. Искажения в виде мошек заполняли собой всё пространство монитора, сопровождаясь различными аудио-артефактами; это вносило ещё больший диссонанс в конструктивный диалог.
— А какую именно ты хочешь услышать? — спросил Даниил свою собеседницу.
Он бы никогда не подумал, что на его веку звонки между Марсом и Ганимедом будут доступны в безлимитном режиме. Эпоха космических колоний пришлась на самый расцвет его сил — молодой паренёк после окончания юридического факультета решил преодолеть силу земного тяготения и отправиться в неизведанные дали, ведомый порывом идеалистической надежды на то, что экстенсивный путь развития человечества сможет стать одной из точек преломления консервативных устоев земного правительства. Стремление к звёздам, как думал Даниил, способно не только сплотить все расы, национальности и этносы, но и сослужить добрую волю для всего земного рода — позволить отринуть старое и устремить взгляд вперёд: в светлое будущее. Ретроградские чувства были ему чужды.
Освоение близлежащих планет было реализовано не сразу — первой на счету человека оказалась Луна, которая неизбежно подвергнулась озеленению и насаждению земного образа жизни. Чрезвычайно затратный проект окупился в ближайшие месяцы, став прекрасной основой для космического туризма. Теперь с Земли лунный диск виделся не пустынным белым светилом, которое приковывало одинокий взгляд наших предков, а зелёным шариком, уступающим Земле лишь в территории и демографическом положении. С прибытием кораблей колонистов — забылось последнее.
Далее был Марс.
Как только красная планета подвергнулась терраформированию, у КСОН (Космического Союза Объединенных Наций), успевшего сформироваться за время реализации лунного проекта, появилась нужда в юридическом оформлении территории, которая ещё не успела попасть под юрисдикцию только что созданного СКСС (Союза Колоний Солнечной Системы). СКСС хоть и являлся формальным субъектом КСОН, который находился в прямой зависимости от земного политического устройства, но большие шишки во власти решили — не стоит давать повода колониям для протестов, поэтому территориальное отмежевание нужно было провести без особой огласки. В ближайшие дни был сформирован определённый круг специалистов, занимающихся проблемой разделения Луны и Марса по кадастровой системе. Юристы оказались нужны не только на Земле, но и в космосе. Так Даниил смог обрести свой шанс на спасение и вырваться из порочного круга земного существования.
Но и то не было панацеей от всех бед.
С прибытием Даниила на Марс ощущение неизбежности войны нарастало с каждым днём. Сначала независимости потребовала Луна, но в тот момент, когда неудавшаяся революция была подавлена прибывшими земными войсками, восстания перебросились за астероидный пояс, минуя автономию красной планеты, — под флагом СКСС довольно крупная станция на Юпитере сформировала своё собственное правительство, которое сравнимо, пожалуй, только с греческой геронтократией. На Юпитере преобладали лица, возраст которых давно перешёл отметку пятидесяти лет; население представляло собой великовозрастных учёных, готовых отстаивать не только научную, но и политическую позицию до самого конца. Спутники газового гиганта также были заселены земными колонистами, — но Европа, Ио и Ганимед не спешили вступать в конфронтацию с земным правительством. За неимением космического флота им оставалось лишь безмолвно наблюдать.
Так началась космическая холодная война.
— Ганса Христиана Андерсена, например, — усмехнулась девушка, зарябив на телеэкране очередным сгустком помехов.
— Тебе не кажется, что в наш век космических полётов подобная литература начинает неизменно устаревать? — пробубнил Даниил.
Связь в очередной раз прервалась. Трёхсекундная пауза. По экрану зашелестели полосы.
— Янедумаючтоэтоплохонужнопомнитьсвоюисторию, — протараторила собеседница не в силу своей экспрессивности, а под влиянием очередного технического сбоя — связь восстанавливалась неравномерно, поэтому аудиодорожка ускорилась, пытаясь догнать искажённое видеоизображение ушедшее вперёд.
Парень усмехнулся.
— Ты опять говоришь, как ИИ, если ему поставить режим “разговорчивости” на 2x скорости.
— Это меня Земля глушит. Я знаю. А сам ты из Службы Безопасности КСОН, — предъявила претензию девушка, пытаясь сохранять серьёзное лицо, но в тот же момент прыснула и засмеялась так искренне, что Даниилу не оставалось ничего иного, как тоже обвинить свою собеседницу в каком-нибудь злодеянии.
— Ну-ну. Контрразведка, смотрю, у вас налажена не так плохо, как передают по нашим новостным сводкам. Как агент безопасности СКСС смог раскусить меня так скоро?
Чёрная вселенская пустота, разделяющая собеседников, неумолимо озарялась всполохами человеческих эмоций. Радиосигналы закодированного смеха облетали астероиды, миновали пустое космическое пространство и наконец добирались до пользователя, сидевшего за сотни миллионов километров от собеседника. Каждый понимал, что может никогда и не встретится с тем человеком, который живёт по ту сторону экрана. Политические распри, расстояние, отсутствие бюджета на перелёты и прямая опасность оказаться под опалой враждебного государства, будь то КСОН или СКСС, никоим образом не способствовала тому, чтобы встреча двух людей могла реализоваться в ближайшем будущем.
Время неумолимо поступало вперёд. Геронтократы пытались придти к общему консенсусу с земным диктатом, но все попытки наладить мирные переговоры завершались крахом и новыми столкновениями с участием боевых космических флотилий. На фоне этих событий был образован Юпитерский Триумвират — Европа, Ио и Ганнимед официально вошли в состав СКСС. Связь в сторону спутников Юпитера была подвергнута жесточайшей цензуре со стороны КСОН и все попытки связаться с планетами, входящими в состав колоний, находившихся вне юрисдикции Земли, пресекались на корню. Союз Солнечной системы ввёл зеркальные санкции. Но в каждый условный ”земной” вечер одинокие сердца продолжали свои неторопливые беседы в обход действующего законодательства.
— Ты ведь понимаешь, что нас могут арестовать? — спросил Даниил, чувствуя ответственность перед своим собеседником.
— Я знаю, — безразлично ответила девушка, — так давай проведём это время так, чтобы нам не было жалко расставаться раз и навсегда.
Телеэкран размеренно гудел своими вентиляторами, изредка попискивал светодиод уведомлений. Всё шло своим чередом.
— И что мне сделать, чтобы этот вечер запомнился нам обоим?
— Расскажи мне сказку, — потребовала девушка.
И он не смог ей отказать.